В Татарстане взялись за женщин. В июне республиканский Кабмин утвердил программу по увеличению рождаемости, где поставил задачу медикам увеличить долю женщин, отказавшихся от аборта, до 15%. А в начале сентября татарстанское правительство приняло план мероприятий для исполнения национальной стратегии в интересах женщин. Обо всем подробно в материале «Вечерней Казани».
Национальная стратегия в интересах женщин принята федеральным правительством в конце апреля нынешнего года. А в сентябре уже правительство республиканское приняло план мероприятий для исполнения данной стратегии. За воплощением «женской стратегии» в жизнь в Татарстане будет надзирать целый Координационный совет при Кабмине РТ под предводительством республиканского вице-премьера Лейлы Фазлеевой. Кстати, в функции данного совета, помимо прочего, входит и «укрепление равенства прав женщин и мужчин» — сексисты, берегитесь. Есть в совете и другие солидные татарстанские женщины — председатель Общественной палаты РТ Зиля Валеева, республиканский детский омбудсмен Ирина Волынец, председатель комитета Госсовета по социальной политике Светлана Захарова. Нашлось место в Координационном совете и мужчинам — например, первым заместителям руководителей республиканского минздрава и минспорта Альмиру Абашеву и Алмазу Хусаинову.
ГЛАВНАЯ ПРОБЛЕМА ЖЕНЩИН — АБОРТЫ?
Что же касается самих мер по реализации национальной стратегии в интересах женщин, то в их татарстанском исполнении (впрочем, как и в самой стратегии, принятой федеральным правительством) особое внимание посвящено борьбе с абортами. Например, для «сопровождения женщин, находящихся трудной жизненной ситуации, в том числе, репродуктивного выбора» в Татарстане хотят активнее информировать беременных пациенток о федеральных и региональных мерах поддержки и помогать женщине по принципу «одного окна» — видимо, для того, чтобы отговорить ее от аборта. Также для девочек-подростков планируется создать школу репродуктивного здоровья на базе ДРКБ. А для повышения рождаемости врачам поставлена задача отговаривать от аборта не менее 15% женщин, обратившихся за прерыванием беременности — этот пункт перекочевал прямиком из республиканской программы по увеличению рождаемости.
А для помощи женщинам и девушкам, подвергшимся согласно формулировке из стратегии «жестокому обращению», в республике хотят готовить волонтеров по профилактике насилия и научить жительниц Татарстана распознавать абьюз и противостоять ему. Для развития у женщин предпринимательской жилки в республике будут проводить тренинги и организовывать тематические проекты. Повышать гражданскую активность татарстанок чиновники хотят конкурсами женских организаций на самое активное решение муниципальных проблем.
МИНА ЗАМЕДЛЕННОГО ДЕЙСТВИЯ ИЛИ ШАНС СПАСТИСЬ ОТ АБЬЮЗА?
Опрошенные «Вечерней Казанью» эксперты разделились в оценке мер, призванных поддержать женщин республики. Уполномоченный по правам ребенка в Татарстане, член Координационного совета по реализации стратегии Ирина Волынец не считает, что формулировка о борьбе с жестоким обращением означает завуалированное признание проблемы домашнего насилия. От насилия в семье страдают не только женщины, но и мужчины, причем они могут составлять до трети пострадавших, рассказывает детский омбудсмен. Но необходимости принятия отдельного закона о домашнем насилии, по словам Волынец, нет: для решения проблемы агрессии в семье достаточно нынешних норм Уголовного кодекса. И если правоохранители не могут вовремя отреагировать на жалобы страдающих от семейно-бытового насилия — это проблема правоприменительной практики, решать нужно их, а не принимать новые законы. Если проблемы в правоприменительной практике не решить, то какой закон не принимай, реально ситуацию он не изменит.
— Нужно ли защищать тех, кто подвергается насилию в семье? Конечно! Нужно ли сурово наказывать агрессоров? Разумеется. Но закон о домашнем насилии может использоваться для сведения личных счетов, например, между соседями. Сказали, что сосед, что мужчина в семье бьет жену — и все, правоохранители выписывают охранный ордер, мужчина к своей супруге не сможет приближаться. Закон о домашнем насилии — это мина замедленного действия для семьи. У нас и так 70% браков распадаются, а если такой закон примут, люди и вовсе не будут вступать в брак! — полагает Волынец.
Детский омбудсмен Татарстана считает законопроект о семейно-бытовом насилии карательным документом, который наказывает не самого агрессора, а семью.
— Ведь стороны могут мириться. Муж избил жену, или жена мужа, пострадавший подал заявление, полиция начала расследование, но, допустим, потом супруги помирились, пострадавший решил забрать заявление. Это же их право, согласитесь. А если закон о домашнем насилии примут, то у людей возможности забрать заявление не будет, — считает собеседник «Вечерней Казани».
Говоря о том, есть ли в стране равенство мужчин и женщин, Волынец полагает, что данный вопрос неоднозначный. Да, порой мужчинам отдают предпочтение в приеме на работу и предоставляют возможность получать более высокие зарплаты. Но и женщины в некоторых ситуациях находятся в более выгодном положении — им чаще оставляют детей при разводе, что может приводить к нарушению прав отца на общение с ребенком. Также дамам назначают более мягкие приговоры в судах. А то, что женщины обычно получают меньше мужчин, связано, скорее, с психологическими особенностями представительниц прекрасного пола, которые меньше стремятся к лидерству. Но если женщина хочет добиться карьерных высот, то препятствий для этого нет — например, пост председателя Совета Федерации, фактически, третью должность в стране занимает Валентина Матвиенко.
Блогер и татарская активистка Лейла Лерон-Бахмутова находит меры, предложенные татарстанскими властями для соблюдения интересов женщин, очень правильными. Кроме одного пункта — рьяной борьбы с абортами, так как решать, хочет ли женщина рожать или нет, должна она сама.
— Если вы хотите, чтобы рождаемость увеличилась, нужно сделать так, чтобы женщинам было комфортно рожать. А запрещать аборты — это возврат к средневековью. Возможно, это хорошо, когда женщину призывают подумать перед абортом, но не более. Знаю, что в некоторых регионах желающих сделать аборт вообще отправляют к священнику, это уже слишком. Остальные пункты национальной стратегии и мер их реализации хорошие. Особенно пункты про просвещение по вопросам женского здоровья. Раньше в школах как было: в 9 классе девочка первый раз приходит к гинекологу, ничего не знает и это стресс для нее. Подростку важно объяснить, какие изменения произойдут с ее телом. Считаю, что такое просвещение должно быть в школах. В целом мое мнение — двадцать классных идей и одна дурацкая, которая все портит — делится мнением Лерон-Бахмутова.
Что касается статуса женщин в республике, Лейла считает, что в татарской культуре семья устроена так, что женщина участвует в принятии решений наравне с мужчиной.
ДОЛЖНЫ ЛИ ЖЕНЩИН ВОЛНОВАТЬ ПРОБЛЕМЫ ГОСУДАРСТВА?
Несмотря на намеки в стратегии на проблему домашнего насилия, соосновательница группы ФемКызлар Дина Нурм не спешит радоваться этому и не верит, что проблемой вдруг начнут серьезно заниматься. Подобные стратегии разрабатываются периодически в большинстве регионов нашей страны, но на конечный результат это не влияет.
— В Казани всего два шелтера (убежище для женщин, ставших жертвами насилия — Ред.), куда могут обратиться дамы, подвергающиеся домашнему насилию: ЦентрМама и Мамин дом, и это только для женщин с детьми. Насколько я знаю, они существуют на пожертвования. Кризисный центр «Фатима» с более чем 20-летним опытом помощи пережившим насилие не получает финансирования от государства, их горячая линия закрылась. — рассказывает феминистка.
Нурм считает, что несмотря на то, что пункты поддержки из стратегии, в целом неплохи, они недостаточны. Женщинам необходим закон о профилактике домашнего насилия,необходимы государственные кризисные центры, убежища, необходима поддержка существующих некоммерческих помогающих организаций. Необходим межведомственный протокол, координирующий действия врачей, полицейских и шелтеров при обращении лица, пострадавшего от домашнего насилия. Необходимо разработать отдельный протокол для полиции при вызове, связанном с домашним насилием.
— Аборты – это не проблема женщин, это проблема государства, которому почему-то перестало хватать граждан. Аборт должен быть доступен и не сопряжен с дополнительными сложностями в виде консультаций, священников и недель тишины. Большинство абортов делают женщины, уже имеющие детей, которые трезво оценивают свое желание и возможности воспитывать еще одного ребенка, — считает собеседница «Вечерней Казани».
Если же говорить о темах, которые не освящены в стратегии и мерах ее реализации, считает Дина, то в числе прочих можно назвать проблемы дискриминации на рабочем месте и сексуальных домогательств. Есть множество способов регуляции: государственный гендерный аудит компаний, запрет на разницу в зарплате на одной должности для мужчин и женщин, комиссии внутри Минтруда для расследования случаев домогательств. А коллега Нурм Аида Гусманова добавляет, что ее настораживает формулировка «жестокое обращение». Если речь идет об изнасиловании или домашнем насилии, почему бы так прямо не написать? Возможно, как раз для того, чтобы не начались разговоры о законе о профилактике домашнего насилия, считает представительница фем-движения. Также активистку смущает название одного из семинаров в мерах реализации «женской стратегии «Воспитывая девочку – воспитываешь нацию» — это создает ощущение, что ответственность за здоровье детей, самих женщин и, видимо, уже и мужчин, возлагается на женщину, а мужчины в расчет не берутся.
Также Гусманова добавляет, что принятая на федеральном уровне стратегия возлагает ответственность на женщин и за аборты, и за воспитание детей, даже за насилие над собой — ведь государство не собирается менять законодательство в сфере домашнего насилия: вдруг, насильник помириться изволит? Тем временем стратегия для мужчин ни на каких уровнях почему-то не принимается — они за аборты ответственности не несут, как и за воспитание детей (по крайней мере, исходя из логики законотворцев).
Фото: Павел Хацаюк / «Вечерняя Казань»