В республике за последние три года был вынесен приговор только по одному случаю живодерства, а главная причина растущего количества бродячих собак – безответственные хозяева животных. О том, как чиновники Татарстана борются с проблемой живодерства – в интервью «Вечерней Казани» с Искандером Гиниятуллиным.
Только за прошлую неделю в Сети прогремело несколько случаев жестокого обращения с животными в Казани и пригородных районах. Общественность возмутил случай с повешенными щенками в Пестречинском районе, после которого жители села Старое Шигалеево рассказали и о других расправах над животными неизвестными людьми. Также пользователи соцсетей остро отреагировали на случай избиения собаки в лифте в одном из районов Казани.
«МНОГОГО МЫ ПРОСТО НЕ УЗНАЕМ»
— Искандер Анварович, как вы узнали про живодерство в селе Старое Шигалеево? И почему решили публично об этом высказаться?
— Начнём с того, что я являюсь координатором партийного федерального проекта «Защита животного мира» в Татарстане — и по долгу своей работы обязан реагировать на любые сообщения о жестоком обращении с животными. Это входит в мои обязанности, и с первых дней работы в начале этого года мы на все эти сигналы стараемся активно реагировать.
Кроме меня есть общественный совет, в который входят зоозащитники, ветеринары, зоотехнологи, психологи, другие специалисты, в том числе юристы. Наша задача — помогать людям, которые обратились к нам с подобными проблемами: мы работаем с правоохранительными органами, с органами прокуратуры, с местными властями. Но если эта ситуация затрагивает и меня лично, то я тоже в этом активно участвую.
К сожалению, у нас было много обращений о жестоком обращении с животными по республике Татарстан, в том числе в и Казани. Такое обращение как раз поступило из Пестречинского района, села Старое Шигалеево. Еще летом этого года нам сообщили о массовом убийстве животных в этом населённом пункте. Я встретился и пообщался с жительницей, которая нам об этом сообщила, подготовил свое заявление в полицию, обратился к руководителю исполкома района, попросил и его подключиться к этой ситуации, принять необходимые меры, чтобы расследование провести должным образом. К сожалению, по этому случаю пока результата мы не видим.
И вот прошло три месяца, как обнаружился повторный случай в этом же селе (ситуация с повешенными щенками. — «ВК»), и я это объясняю тем, что все-таки безнаказанность развращает людей. Если на первый случай реакция была невнятной, то второй случай проявил себя во всей красе совсем недавно. Я предал делу огласку, привлек средства массовой информации telegram-каналы, обратился в прокуратуру Республики Татарстан. Буквально тут же молниеносно мне прокуратура ответила, что взяли расследование на контроль и передали в районный отдел. Вечером того же дня подозреваемый уже был задержан.
Он дал признательные показания, возбуждено уголовное дело. Я надеюсь, что результат будет, и мы получим пример эффективной борьбы с живодёрами.
— После двух случаев живодерства можем ли мы говорить о том, что в районе орудует группа людей?
— Не дай Бог — пусть это будет один человек и его поймали, так гораздо спокойнее. Но может быть все что угодно, потому что если нет оперативной реакции на первый случай, то эта волна насилия будет нарастать.
Приведу пример «Светлой долины», где год назад реакции не было никакой. В прошлом году мы обнаружили самый первый случай расстрела собаки. Потом появился второй. А затем через месяц мы выявили третий: собаку сбила машина — и при обследовании в ней нашли пули. То есть там какой-то системный маньяк-снайпер сидит и отстреливает собак. И я думаю, что если бы год назад все должным образом отреагировали, то это можно было бы пресечь. Я за то, чтобы жёстко, оперативно реагировать на самые первые случаи проявления такой жестокости.
— Проблема живодерства — это проблема только Пестречинского района?
— На самом деле очень многого мы просто не узнаем, но благодаря соцсетям люди имеют возможность информировать соответствующие органы, привлекать внимание средств массовой информации, благодаря которым мы и получаем информацию.
На сегодня есть сигнал из Лениногорского района — по нему мы обращались в правоохранительные органы. Там собаку просто повесили в парке — пока реакции нет.
Был пример, когда в одном из отдалённых районов Татарстана организовали незаконный приют. На опушке леса собак после отлова держали в сугробах привязанными к деревьям. Они там были обречены на смерть — их кормили силосом с коровьей фермы. Пришлось туда приехать, закрыть этот приют, встретиться с главой. Собак оттуда забрали.
Были сигналы с Высокой Горы, много сигналов из Казани, вот буквально на днях тут опять же пробежала волна [возмущения] по социальным сетям о том, как женщина избивает в лифте свою собаку: были обнаружены следы крови на лестничной площадке.
— Существует ли зеркальная живодерству проблема с безответственными хозяевами собак?
— Проблема безусловно существует: нас с детства классики учили, что собака бывает кусачей только от жизни собачьей. У меня самого, например, дома живут три здоровых пса: и самая главная проблема с ними — не наступить на них, спящих днем.
Мы сегодня видим и ученые это подтверждают, что основной источник пополнения уличных стай это домашние собаки или бывшие домашние собаки. Или собаки, которые находятся на самовыгуле, но не были стерилизованы — они плодятся, приплод хозяину не нужен, и собаки оказываются на улице и так далее.
Сегодня владельцы животных не считают себя ответственными за поведение своих собак. Я не говорю про каких-то зоозащитников или людей, которые болеют этим делом, но сегодня очень много примеров собак, которых выгоняют со двора: иди, мол, побегай — прибежишь вечером. Вот это безответственно — это преступно, я бы сказал. Вы помните, наверное, случай года три назад: зимой в Осиново в Зеленодольском районе стая собак напала на ребёнка, который из школы возвращался. Его там сильно покусали, но эту стаю вела хозяйская собака.
Во главе этой стаи был вожак самец, который конкретному человеку принадлежит. Он жил у него во дворе, находился под его попечением. Возглавив стаю, пес просто защищал свою территорию. А потом хозяин от него открестился. Он просто сказал: «Ну да, я дал ему когда-то кусок мяса и что — это теперь мой пес? Делов не знаю, ворота закрыл — забирайте его и что хотите делайте».
Но пёс-то в чем виноват? Его так воспитали, его так научили. Он должен защищать эту территорию. Он должен защищать этот дом, этого человека, который от него отказался просто.
И это же как раз пример статистики, по которой у нас больше половины укусов людей собаками совершаются хозяйскими псами либо собаками, имеющими признаки хозяина. Такие вот самовыгульные псы.
Чисто бродячие собаки, которые по улице бегают — они людей боятся и к ним не подойдут лишний раз. Это большое заблуждение, что они готовы атаковать. Такое может быть в случае гона какого-то, когда начинается «свадьба» собачья — тогда да, они не разбирают дороги, могут хватануть кого угодно, но сами по себе — такого нет, поэтому статистика она не врёт.
При должном воспитании, при нормальном уходе за животным оно тебе отвечает любовью, взаимностью, у него будет уравновешенная психика. Собака никогда не станет кидаться просто так на людей и на других животных, не имея на то причины. Ими движет страх, ими движет необходимость защиты ресурсов. Я изучал этот вопрос специально — у собак нет патологической агрессии. Всё, что есть — это наносное, воспитанное, и все связано с обстоятельствами жизни. Надо создавать нормальные условия, в которых собаки будут себя вести адекватно.
ЧТО ДЕЛАЮТ ВЛАСТИ ДЛЯ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ?
— По вашему мнению, живодерами должны заниматься психиатры или правоохранительные органы?
— Я думаю, в совокупности, ведь при расследовании уже выясняется: вменяемый человек или невменяемый. А вообще надо начинать это дело с семьи, со школы. Воспитание, образование, обучение, сопричастность, соучастие.
Вот у нас сейчас реализуется проект канистерапии, где детьми с ОВЗ занимается профессиональный кинолог со своими специально обученными собаками. Так если прийти посмотреть, как проходят эти занятия — это полный восторг, когда детишки там кувыркаются, обнимаются с этими псами, такими же практически, как на улице бегают, но на улице их зовут монстрами, а тут мамы без боязни отдают своих детишек с ними играть.
У малышей прямо на глазах начинает работать мелкая моторика — и эмоции проявляются. Целый ряд положительных факторов нам дают собаки и кошки и вообще домашние питомцы. Нам надо уметь это видеть. Нам надо уметь это принять. И мы, ещё раз повторяю, ни в коем случае не имеем права быть жестокими по отношению к этим созданиям.
ЭФФЕКТИВНЫ ЛИ ТАКИЕ МЕРЫ?
— Уже сегодня мы видим, что по бездомным животным, во-первых, сокращается количество заявок на отлов. Это значит, что сам отлов работает эффективно — и у людей уменьшается потребность избавиться от этих собак на улице, то есть они видят животное на улице и теперь не спешат быстрее сообщить, чтобы его увезли. Уже возникает какой-то диалог, какое-то общение: люди могут эту собаку подозвать, покормить, приласкать, дать ей кров какой-то. Я таких случаев вижу много, потому что я постоянно гуляю по городу со своими собаками.
«НЕ БОЛЕЕ 5% СЛУЧАЕВ ДОХОДИТ ДО СУДА»
— Законных мер достаточно, чтобы бороться с живодёрством?
— Есть статья Уголовного кодекса, которая направлена именно на пресечение жестокого обращения с животными. В ней есть определённые особенности её правоприменения.
Не ее применяют не очень охотно, однако при наборе убедительных доказательств дело доводится до суда. У нас есть уже решение суда, правда, одно — оно было в позапрошлом, по-моему, году. Человеку, издевавшемуся над котом, был вынесен приговор по этой статье.
Часто в случае живодёрства имеет место не только статья о жестоком обращении с животными, но и хулиганство. Как, например, в случае с расстрелами собак в «Светлой долине» — это ещё и нарушение закона об оружии. Ну и совокупность статей поможет нам побороть эту проблему.
Вообще по России не более 5% случаев по этой статье доходит до суда, а обвинительных приговоров выносится ещё меньше. Есть тому причины и в настрое общества. Но в любом случае на жестокость нельзя закрывать глаза, мы не имеем права.
— Что можно сделать на законодательном уровне, чтобы сократить количество случаев живодёрства?
— Ну первое, что все-таки должно быть реализовано, это неотвратимость наказания. То есть, если человек идёт на преступление, он должен понимать, что его найдут и его за это накажут — и многих это остановит.
И публичность помогает добиться этой неотвратимости наказания. Огласки боятся. Тёмные люди прячутся в тень, поэтому, когда мы направляем фонарь на темное пятно, там все открывается во всей своей неприглядности.
Также регистрация владельцев животных и чипирование питомцев должно быть обязательным. Сегодня это проводится добровольно.
Но опять же: вот три моих собаки находятся в одной базе данных. У соседей собака тоже чипирована, он тоже ответственный человек, но у него уже другая база данных, и они не связаны между собой. У третьих ещё какая-то значит, сегодня интернет-ресурсов полно. Вот здесь должен быть порядок, должна быть централизация, и мы должны знать и понимать, чья собака бежит по улице, кто отвечает за её поведение, кто несёт ответственность за те или иные проявления этой собаки.
— Где хозяин собаки может найти информацию о вакцинации и стерилизации?
— Ну, про стерилизацию и вакцинацию у нас есть объявления, они размещаются на сайте мэрии Казани. Мы об этом информируем постоянно, проводим по выходным в посёлках. У нас есть Дирекция парков и скверов, у нас есть проект «Лапа дружбы», программа «Ты в ответе за тех, кого приручил».
Фото: Павел Хацаюк / «Вечерняя Казань»